Танюшкины рукавицы

Танюшкина бабушка Авдотья Ивановна Роднина была большая мастерица по части вязания. Со спицами расставалась, пожалуй, только ночью. А днём, занимаясь делами, носила их в переднем кармане фартука, сшитого специально для этого. Бабушка так и говорила – «спиц-фартук», вроде это название спецодежды.

Танюшку, свою единственную внучку, Авдотья Ивановна любила без памяти. Так сложилась горькая её судьба, что из троих детей в живых остался только младший сын Иван. Двоих старших забрало море – они занимались рыболовным делом. Иван же вырос, стал учителем, женился и подарил матери утешение – внучку. Но счастье, едва вошедшее в дом, оказалось здесь не хозяйкой, а гостьей.

Город Владивосток, где жила семья Родниных, часто называют городом ветров. Люди здесь особые, закалённые телом и духом. Такой была и Танюшкина мама, черноглазая весёлая Катерина. Да, видно, и её подкараулил коварный ветер: вскоре после рождения малышки она простудилась и умерла от пневмонии.

С малых лет Танюшка знала, что на старом комоде лежат мамины вещи: расписанный огурчиками платок, щётка для волос, флакон духов, серёжки, две фотографии и маленькая пластмассовая куколка, подаренная на свадьбу. Они преданно поджидали хозяйку, а хозяйка всё задерживалась. Танюшке было известно, что мама не придёт, и иногда она жалела вещички, как люди искренне жалеют верную собаку, обречённую на вечную тоску. Особенно жаль было куколку, казавшуюся такой живой и похожей на маму с фотографии. Много, много раз хотела Танюшка поиграть куколкой, но бабушка не разрешала. Молча качала головой, доставала из спиц-фартука клубок и начинала вязать, низко опустив голову и застенчиво кашляя.

Одёжки у Танюшки было много – от хлопковых маечек до толстых шерстяных свитеров и шапок. И все разные, и все такие красивые! Спасибо бабушке. Удивительно, где она доставала пряжу? Речь-то идёт о конце тридцатых годов.

Время шло. Бабушка вязала. Танюшка росла. Папа работал. Вещички ждали.

И началась война. Владивосток не был фронтовой полосой. Более того, будущее покажет, что это единственный советский порт, оставшийся вне зоны военных действий. Но это не значит — без войны. Из города ветров на фронт уехали более двухсот тысяч мужчин. Многие моряки Владивостока ушли защищать Одессу, Севастополь, Ленинград. А те, что остались в родном городе, днём и ночью доставляли важнейшие грузы для фронта — всего за четыре года было доставлено более двенадцати миллионов тонн! И ведь это не мирные перевозки. На пути подстерегали фашистские бомбардировщики и подводные лодки, не все пароходы вернулись.

…Иван Роднин тоже ушёл на фронт, и уже в августе бабушка принесла домой какую-то бумагу. Танюшка обрадовалась, хотела прочитать письмо (она уже готовилась идти в школу и подружилась с печатным словом). Но бабушка покачала головой, достала спицы и начала вязать, низко опустив голову и застенчиво кашляя. На сей раз седая её голова не просто опустилась, а почти безжизненно повисла. А кашель что-то напомнил Тане, но что именно, она не поняла по малости лет.

Настала осень. Танюшка пошла в первый класс. Ей очень понравилась школа: здесь всё было интересно, ново. Учителей работало мало, одни только женщины, но их огромный труд не становился от этого халатным или равнодушным. Таня училась не только наукам. Теперь она знала, кто такие фашисты, какие города они захватили. О том, как трудно нашим бойцам, партизанам, врачам, работникам заводов и фабрик, учителям. Знала, что такое трудовой фронт. Учительница объяснила, что каждый должен помогать солдатам, чем может. Рассказывала о том, как люди шлют нашим бойцам посылки с продуктами и вещами. А однажды принесла в школу несколько больших пуховых платков и ножницы. После уроков ребята учились шить рукавицы по лекалам, вырезанным из газет. Дети необыкновенно воодушевились, каждый старался изо всех сил.

— Это будет наша посылка на фронт, — сказала учительница. – Ещё мы напишем письмо от класса. Представьте, как обрадуются солдаты! Скоро наступит зима, им очень нужно держать руки в тепле, чтобы метко стрелять по врагу.

Тот день подарил Тане какие-то новые чувства. Она пришла домой – и всё казалось новым, даже мамины вещички на комоде. «Вот, — думала Таня, — как хорошо: мы тоже помогли фронту!» И вдруг ей отчаянно захотелось сделать ещё больше. Чтобы далёким бойцам, бьющимся с фашистской нечистью, вдруг пришла посылка не от целого класса, а от первоклассницы Тани. Эта мысль, мелькнувшая искоркой, превратилась в костёр. Девочка подбежала к шкафу. Вот её вещи, связанные бабушкой: свитера, жилетки… Из них ведь тоже можно сшить рукавицы! А бабушка поймёт. Только говорить ей поначалу не надо, лучше показать уже готовые рукавицы.

Ночью Таня не спала, она плавала по морю своей мечты, такой детской, такой искренней. Порой ей казалось: пошлёт посылку – и война в тот же день кончится. Вернётся отец, бабушка перестанет кашлять, опустив голову. И обязательно случится ещё какое-то чудо.

Утром девочка подошла к учительнице и попросила выкройки. Та удивилась, но дала.

…Целую неделю Танюшка шила рукавицы. Это оказалось гораздо сложнее, ведь свитера распускались под ножницами, пришлось оставлять большие припуски. Первая пара вышла некрасивая, неровная. Вторая – чуть лучше. Но костёр, зажжённый от общего дела, не превратился снова в искру, а разгорался всё ярче. Таня отнесла рукавицы в школу, показала учительнице. Та объяснила, как надо шить, чтобы вязаное полотно не распускалось. Дело пошло на лад. Вещей в шкафу становилось всё меньше.

Бабушка ни о чём не догадывалась – внучка шила в своей комнате и только ночью, когда Авдотья Ивановна уже ложилась спать, а после работы тщательно убирала за собой. И вот наступил день, когда в ящике Таниного стола лежали одиннадцать пар рукавиц. Теперь можно было больше не таиться…

Танюшкины рукавицы

Первоклассница с торжественным лицом подвела бабушку к столу, открыла ящик. Авдотья Ивановна ахнула. Несколько минут она стояла молча, опустив голову, будто искала рассыпанные на полу слова.

— Это для бойцов, для папки, — сказала Таня. – Не сердись, ты ведь мне ещё свяжешь, а им кто сошьёт? Ты почему молчишь? Обиделась, да?

Бабушка подняла голову и заплакала. Она плакала громко, и в этих слезах было материнское неизбывное горе потери троих сыновей, отчаяние и страх перед будущим, бессильная мечта продлить свой век, чтобы помочь внучке вырасти. Она плакала — и одновременно улыбалась, потому что в тот миг поняла, что уже воспитала хорошего человека. А потом подошла к комоду и отдала Тане красивую куколку, так похожую на маму Катю с фотографии.

…Они отправили посылку на следующий день. Вложенная записка гласила: «Эти рукавицы я сшила сама. Носите их и бейте крепко фашистов за моего папку и всех папок и мам в СССР. Таня Роднина, первоклассница из города Владивостока».

автор: Софья Милютинская

источник: topwar.ru

AesliB