Провал Олдрича Эймса

Бывший начальник контрразведывательного подразделения Центрального разведывательного управления США, начальник советского отдела управления внешней контрразведки ЦРУ Олдрич Хейзен Эймс на протяжении почти 10 лет работал на кремлевские спецслужбы. Его называют одним из самых ценных агентов советской и российской разведки в истории. Эймс был завербован в 1985 году и выдал КГБ не менее 25 американских агентов из числа советских и российских граждан. Более 10 из них были приговорены к смертной казни, из-за чего Эймс в США получил прозвище «серийного убийцы». Разоблачение и арест Олдрича Эймса в 1994 году вызвали значительный резонанс в США и России и повлекли за собой отставку директора ЦРУ. В США Эймс осужден к пожизненному лишению свободы без права на помилование.

ПОСЛУЖНОЙ СПИСОК

Провал Олдрича Эймса

Арест Эймса группой захвата из ФБР.

После учебы в колледже Олдрич Эймс был принят на работу в ЦРУ и определен в так называемый русский отдел. Одним из первых его «клиентов» стал известный по роману Юлиана Семенова и телесериалу «ТАСС уполномочен заявить…» Александр Огородник – он же Трианон. Именно Эймс передал Огороднику капсулу с ядом, вмонтированную в авторучку. Потом Олдричу Эймсу поручили вести Сергея Федоренко, входившего в состав советской делегации в ООН эксперта по ядерному оружию. Позже Эймс заявит, что Федоренко раскрыл ЦРУ ключевую информацию по управляемым ракетам и важнейшие подробности их испытаний. Расстались они друзьями, даже обнялись на прощанье.

В начале 1978 года Эймсу поручили еще одно важное дело – курировать второго по важности человека в ООН – чрезвычайного и полномочного посла СССР Аркадия Шевченко, который к тому времени уже более двух лет шпионил в пользу США. Эймс прятал Шевченко от КГБ после провала и утешал, когда супруга Шевченко порвала отношения с мужем-перебежчиком и вернулась на родину. Сам Аркадий Шевченко, как известно, умер от алкоголизма, оставив после себя долг в сумме 600 тыс. долл. Но это был уже «отработанный материал», и никого в Америке его судьба не интересовала.

Самое примечательное, что примерно в это же время личная жизнь Эймса тоже пошла наперекосяк. Супруги отдалились друг от друга, и скучающий и одинокий Эймс стал частенько заглядывать в питейные заведения. Начались неприятности на службе, и, чтобы доказать свою профпригодность, Олдрич Эймс, оставив жену в Нью-Йорке, подал документы на командировку в Мехико. Но и здесь дело не пошло, что вылилось в еще более тяжелые запои и кутежи.

И тут на горизонте появилась Мария Розарио, атташе колумбийского посольства в Мехико по делам культуры. Их познакомил коллега Эймса по ЦРУ Давид Самсон, который на платной основе использовал квартиру Марии для нелегальных встреч. Новая знакомая оказалась весьма привлекательна, и вскоре пришла любовь. Они проводили время в Акапулько, обедали в лучших ресторанах Мехико и, поскольку Эймс числился дипломатом, посещали самые роскошные правительственные приемы.

В сентябре 1983 года Эймс наконец-то получил вожделенное повышение – его назначили руководителем одного из подразделений контрразведки, заснимающегося Советским Союзом. Эта работа обеспечила ему возвращение в штаб-квартиру ЦРУ и доступ практически ко всем документам по СССР. Вникая в дело, он был просто ошеломлен: «Боже мой! Мы же проникли во все ведомства и учреждения советской системы!» И действительно, в то время в Советском Союзе действовало такое количество агентов ЦРУ, как никогда прежде.

Его внимание привлекли двое, оба были офицерами КГБ, сотрудниками советского посольства в Вашингтоне. Валерий Мартынов, работавший под псевдонимом Gentile, отвечал за научно-техническую разведку. Другой, Сергей Моторин, известный как Ganze, был майором КГБ. ФБР использовало их, чтобы раскрыть тайные операции КГБ в Вашингтоне.

ВЕРБОВКА

Провал Олдрича Эймса

Авторучку с ядом «Трианон» получил из рук Олдрича Эймса. Кадр из фильма «ТАСС уполномочен заявить…». 1984 год

Как только Розарио прибыла в США, она начала требовать от Эймса развода с женой. Когда он поставил этот вопрос перед супругой, Нан немедленно дала согласие, заявив, что собирается оставить себе большую часть совместных сбережений. Тем временем Розарио ни в чем себе не отказывала, расходуя большие суммы, которые Эймс был не в состоянии оплачивать. К концу 1984 года его долги составили около 34 тыс. долл. Еще 16 тыс. он должен был первой жене по соглашению о разводе. Зарплата же составляла всего 45 тыс. долл., когда нужно было как минимум в два раза больше.

Как-то, возвращаясь вечером на поезде из Нью-Йорка, Эймс фантазировал, где взять деньги. «Первое, что пришло на ум, – ограбить банк», – вспоминал он. И вдруг вспомнил, что однажды КГБ предложил одному из подчиненных Эймса 50 тыс. долл. за шпионские услуги. «Это было почти то, что надо, чтобы можно было оплатить все мои долги», – решил Эймс.

Тем временем руководство поручило Эймсу завербовать пресс-атташе советского посольства, но тот с самого начала дал понять, что сотрудничать с американской разведкой не намерен, однако предложил обратиться к эксперту по контролю над вооружениями Сергею Чувахину. Причем не без умысла: все в советском посольстве знали, что Чувахин терпеть не может все американское и завербовать его нет никакого шанса.

Эймс, естественно, не подозревал о каверзе и начал буквально донимать Чувахина телефонными звонками. В итоге они договорились вместе пообедать. За час до встречи Эймс отпечатал записку, в которой он якобы сообщил, что за 50 тыс. долл. готов назвать КГБ имена трех сотрудников советского посольства, шпионящих в пользу ЦРУ. «Таким образом, я бы выдал КГБ его собственных сотрудников, – пояснял потом Эймс, – что фактически не нанесло бы никакого ущерба ЦРУ или Соединенным Штатам».

Провал Олдрича Эймса

Самый ценный агент КГБ Олдрич Эймс.

Прибыв на место встречи, Эймс активно принялся за спиртное. Шли минуты, а Чувахин не появлялся. Эймс понял, что его подвели, и решил действовать. Ему было известно, что в соответствии с имеющейся практикой ФБР фотографировало всех американцев, входящих в здание советского посольства, но Эймса это не беспокоило, так как он имел официальное разрешение ЦРУ на контакты с русскими.

…Он смело открыл массивную дверь посольства, вручил встретившему его охраннику заготовленный конверт и тут же удалился. Спустя несколько дней уже Чувахин позвонил Эймсу и предложил встретиться. Перед этим спросил Эймса, сможет ли тот сначала зайти в посольство. Американец дал согласие. Чувахин встретил Эймса и проводил его в специальную комнату, где и состоялась встреча Эймса с руководителем вашингтонской резидентуры Первого главного управления КГБ СССР полковником Виктором Черкашиным. Беседа проходила в эпистолярном ключе. Вместо разговора советский резидент молча вручил «гостю» письмо.

В письме говорилось: «Мы с большим удовольствием принимаем ваше предложение. Господин Чувахин не является офицером КГБ, но мы считаем его надежным и зрелым товарищем. Он передаст вам деньги во время обеда, если вы пожелаете обменяться записками еще». Эймс тут же написал на обороте: «Хорошо, большое спасибо». И они вместе с Чувахиным отправились на ланч, где Эймсу был вручен пакет с 50 тыс. долл. Приехав домой, он сунул пакет в свой шкаф и сказал Марии Розарио, что получил беспроцентную ссуду от старого друга по колледжу, у которого связи с мафией. Розарио ни о чем расспрашивать не стала.

В июне 1985 года Эймс снова встретился с Чувахиным, и хотя КГБ не просило дополнительной информации, он сам решил передать известные ему имена всего «актива» ЦРУ, за исключением своего приятеля Сергея Федоренко. Помимо этого Эймс сообщил также, что советский резидент в Лондоне Олег Гордиевский шпионит в пользу МИ-6 – британской разведслужбы. Также КГБ получило во время этой встречи отчеты ЦРУ по разведке (общим весом в семь фунтов), которые он вынес из своего управления в обычном дипломате. И потом выносил неоднократно.

Тревога в ЦРУ началась, когда стало понятным, что его тайные агенты в Советском Союзе один за другим стали выходить из игры. Поначалу подозрение пало на Эдварда Ли Говарда, который допустил нарушение режима примерно в то же время, когда Эймса завербовало КГБ. Но вскоре выяснилось, что Говард не мог знать обо всех агентах и тайных операциях. Немедленно началось внутреннее расследование, но вместо того, чтобы искать «крота», в ЦРУ стали искать логические объяснения провалам. В 1986 году следствие пришло к заключению, что аресты агентов в Москве взаимосвязи не имели, а возможной причиной некоторых провалов был все-таки Говард, который к тому времени уже бежал в СССР.

Тем временем Эймс подал документы на вакантную должность в Риме – от греха подальше хотел дистанцироваться от штаб-квартиры ЦРУ. Он предполагал, что русские станут арестовывать агентов ЦРУ тихо и постепенно, а не в панике, как это было сделано. «Вы доведете до того, что меня арестуют», – выговаривал он куратору, с которым встретился уже в Риме. Тот извинился, но сказал, что у КГБ не было другого выбора: решение о массовых арестах было принято на самом верху – в Политбюро ЦК КПСС.

Читай продолжение на следующей странице
AesliB