Каждый год, весной и осенью в разных регионах бывшего СССР, на территории которых бушевали сражения Великой Отечественной войны, проходят «вахты памяти». В это время, когда нет листвы и травы, на бывших местах боев хорошо видны отметины и шрамы, которые война оставила на поверхности земли, в виде заплывших воронок, траншей и блиндажей, члены поисковых отрядов и объединений занимаются поиском погибших военнослужащих, в силу разных причин, оставленных не захороненными на поле боя, либо стащенных после боев в воронки и ямы и там засыпанных из санитарных соображений. Подобные места никогда не являлись официальными захоронениями, к ним не приносили цветов, не стояло надгробий, а солдаты зачастую числятся «пропавшими без вести».
В одну из таких «вахт памяти», на территории Новгородской области, в 2008 году, поисковый отряд «Надежда» из города Коломны, по словам одного из местных жителей почти вымершей и заброшенной деревни нашел подобное «санитарное захоронение». Со слов этого, немолодого, крепко выпивающего мужчины, ему про это место рассказывали родственники, жившие неподалеку в 1941 году. Из объяснений выходило, что после того, как прошли отступавшие советские солдаты, на обочине дороги остался холмик из свежей земли, на котором лежала солдатская пилотка. Расположено оно у деревни Сухонивочка Демянского района Новгородской области.
Сейчас это был достаточно густой лиственный лес, в котором лишь в отдельных местах была видна колея старой дороги. Старую могилу сразу найти не удалось, вокруг было много воронок и мелких окопчиков, каждый из них надо было проверить. В одной из неглубоких ямок и оказались останки трех солдат РККА, медальонов не было. Вместе с ними, при эксгумации, была найдена обычная солдатская ложка на которой просматривались надписи и фамилия. Это давало шанс установить имя, хотя бы одного погибшего.
В армии у каждого солдата одинаковый единообразный набор вещей: котелки, ложки, кружки и прочие вещи, чтобы их не путать получила распространение практика, когда на предмете царапали какие-либо надписи: инициалы, фамилию, иногда год призыва или что-либо еще. Особую ценность на войне для военнослужащих представляют ложка, котелок и кружка, потеря любого из них сопряжена с большими неудобствами, поэтому их берегли и носили всегда с собой. Тем не менее эти предметы часто меняли владельцев, по ряду причин: обмен между друзьями, предыдущих хозяин убит или ранен, а его вещи взяты товарищами и т.п.
После того, как ложка была очищена и отмыта, удалось прочитать фамилию «Мозговой», написанную в трех местах, в одном месте к фамилии подписаны инициалы «МГ», помимо этого были еще надписи: «КОВНОС», «АЛИТУС», «ЛАТВИЯ», «ЛИТВА». Осенью 1941 года в этих местах были части 182 дивизии, могли отходить солдаты из 181 и 183 стрелковых дивизий, эти подразделения были переформированы из частей национальных армий Эстонии и Литвы, что давало ключ к тому, откуда был найденный боец. Но не все оказалось так просто: ни в одной из этих частей, ни в частях, которые воевали в этих местах позже, в списках не значилось солдата с такой фамилией и инициалами. Бойцы были с почестями перезахоронены на воинском мемориале, на надгробии были выбиты фамилия и инициалы, но кто это был и откуда, кто его родственники и т.п. осталось загадкой.
Недавно, при сборе материала для статьи о солдатском быте, эта ложка попалась на глаза, история ее нахождения вновь всплыла в памяти, что послужило толчком вновь попробовать сделать то, что не удалось семь лет назад.
Решено было с помощью обобщенного банка данных «Мемориал» (http://www.obd-memorial.ru) просматривать всех с фамилией «Мозговой», погибших или пропавших без вести в 1941 году. В процессе просмотра выявился один, оказавшийся впоследствии значимым, факт: оказалось, что эта фамилия наиболее распространена на территории восточной Украины. Когда осознание данного факта произошло, то это позволило взглянуть иначе на инициалы «МГ»: по правилам украинского языка, «М» — может быть от Микола, т.е. по-русски Николай. Следовательно инициалы можно прочитать как «НГ»!
По запросу «Мозговой Н.Г.» в банке данных нашлись документы, датированные 1965 годом о розыске Мозгового Николая Григорьевича, родившегося в 1921 году в Украинской ССР, Полтавской (Черкасская) области, Золотоношском районе, хутор Згарь, призванного в РККА в октябре 1940, пропавшего без вести в 1941 году.
Из документов следовало, что он был отправлен служить в 105 отдельный противотанковый дивизион, в город Мариамполь. Требовалось проследить судьбу этого подразделения и сопоставить их с надписями на ложке:
105-ый противотанковый дивизион входил в состав 33-ей стрелковой дивизии (СД).
На 22.06.41 33-я СД дислоцировалась в Литве в Мариамполе (Мариямполь) — Пильвишки. Это объясняет надпись «ЛИТВА».
Алитус и Ковно (сейчас это Каунас) находятся на удалении 50 км от Мариамполя. Части дивизии могли быть разбросаны по окрестным городам. В том районе проживают литовцы, поляки, евреи, каждый произносит названия городов на свой лад, одно из названий Ковно — Ковнос, Это объясняет надписи «КОВНОС» и «АЛИТУС».
33-я стрелковая дивизия подчинялась 16-му стрелковому корпусу (СК) 11-ой армии (А).
После начала боевых действий дивизия попала под удар немецкой 3-ей танковой группы (ТГр), но оказалась с внешней стороны «клещей» будущего Минского котла, и отходила через Ковно на Даугавпилс вдоль «клешни» 3 ТГр. Часть пути отхода 33-ей СД прошел по территории Латвии, а это объясняет надпись «ЛАТВИЯ»
Дороги на Резекне-Остров-Псков к 30 июня были перехвачены немецкой 4 ТГр, но на стыке с 3 ТГр можно было прорваться в направлении Себеж-Опочка.
В итоге, остаткам 33-ей СД в июле 1941 года удалось выйти к своим войскам в расположении 27 А, оттуда дивизия отправляется на пополнение в район Молвотиц (направление на Демянск, Маревский район Новгородской области),
В августе дивизия принимает участие в попытке отбить город Холм.
27 августа 1941 года дивизия выводится в резерв Северо-Западного фронта и строит рубеж обороны в районе Демянска. До 6.09.41 дивизия получала пополнение и боевого соприкосновения с немецкими войсками не имела.
В конце августа — начале сентября немецкие войска в составе: 2-го, 10-го, 56-го и 57 армейских корпусов, подчинявшихся 16-ой армии, входившей в группу армий «Север», начинают наступление на советские войска: 11, 34 и 27 А, с целью обезопасить фланг группировки блокирующей Ленинград от ударов со стороны Старой Руссы в тыл. Это было необходимо для того, чтобы разгромить советские части и высвободить танковые и моторизованные подразделения для их переброски для участия в наступлении на Москву.
В результате этого наступления фронт советских войск был прорван, и, в окружении под Демянском оказались части 11,27 и 34 советских армий, причем наступление было настолько стремительным, что часть советских командиров решила, что был выброшен парашютный десант.
Среди окруженных частей оказалась и 33-я СД. Стоит отметить, что части дивизии не потеряли управления, сначала пытались остановить прорвавшиеся немецкие войска, а потом пробили тонкий фронт окружения и частично смогли прорваться. Но не все подразделения смогли воспользоваться прорывом и выйти. Большая часть войск 34 армии и разрозненные подразделения 11 и 27 армий к 10-му сентября 1941 года были зажаты в болтах и лесах северо-восточнее Демянска, среди них были и небольшие группы солдат 33-ей СД, судя по всему среди них был Мозговой Н.Г.
Эти подразделения уже небольшими, разрозненными группами пытались самостоятельно пробиться к своим. Известно, что одним из направлений возможных прорывов, было направление на восток — северо-восток, на деревню Лужно и часть бойцов смогла там пройти. От деревни Лужно на Сухонивочку была тропа, выходившая на ту дорогу, в обочине которой были найдены останки трех красноармейцев, у одного из которых была найдена ложка.
Если описанная версия верна, то красноармеец Мозговой Николай Григорьевич, артиллерист 105 противотанкового дивизиона 33-ей СД, прошел с боями более 750 километров за чуть менее чем за три месяца войны, сумел прорваться не менее чем из двух окружений и погиб примерно 11-13 сентября 1941 года при выходе из последнего, похоронен уже на своей территории, которая не была никогда занята немцами, но в силу обстоятельств, его могила оказалась потеряна, а данные о его гибели не дошли до органа учета военнослужащих РККА, возможно, что солдаты, с которым он шел в последний прорыв не знали его имени т.к. зачастую группы для прорыва собирались стихийно, к ним могли прибиться в горячке боя бойцы из любых окруженных подразделений.
Таким образом, можно предположить, что личность одного из красноармейцев установлена. Понятно, что однозначно сказать это нельзя, но вероятность этого очень велика. Проследить путь ложки по окружениям 1941 года можно, а вот владельцев нельзя.
Использованные документы: ЦАМО Ф. 1119 Оп. 1 Д. 14
В процессе поиска членов семьи возникал вопрос: а не мог ли быть красноармеец Мозговой дальним родственником Алексею Мозговому. Запрос посылался Алексею Борисовичу, но ответа, к сожалению, дождаться не удалось…
автор: Вадим Антонов
